Шёл однажды Штирлиц по ночному Берлину. Вдруг он почувствовал странное ощущение, что его куда-то тянет. В голове зароились вихрем словно бы чужие мысли, он потерял чувство направления и забрёл в промзону с глухими заборами на сотни метров вокруг.
В кармане у него обнаружился фломастер со службы, который он машинально засунул в карман. Чужие мысли начали рваться наружу, и Штирлиц начал судорожно их записывать на монотонно чистом заборе.
Когда он пришёл в себя в полиции, он не мог толком объяснить, что произошло. Но одна мысль, о которой он не рассказал даже штатному психологу, у него осталась. Лом. Обязательно урановый. Ура! Новый! Ура! Новенький урановый лом, последняя радость в жизни!
Только свербило сомнение где-то в глубине души, что где-то он уже это видел... Месиво из тел и железа... Или это с войны ещё осталось...